Полуночный банкет

Сделав небольшой глоток чая, Цунаде отставила чашку на стол и откинулась на спинку кресла. Тихий вечер уже давно перешел в позднюю ночь. За окнами кабинета выл ветер. Казалось, что вот-вот - и начнется самый настоящий ураган.
Закрыв глаза, женщина попыталась расслабиться, вслушиваясь в ночные звуки. Но, как всегда, безрезультатно. Завтра будет новый день, опять заботы, спешка, монотонность. Цунаде подавила сонный зевок и взглянула на часы на стене. Скоро полночь. Надо бы спать идти, но сейчас ей хотелось отдохнуть не столько физически, сколько морально. Наверное, потому она и не сдвинулась с места, без какого либо выражения следя за продвижением секундной стрелки по циферблату.
В дверь постучали.
— Да! — громко выдохнула она, невольно выпрямившись и оторвав взгляд от унылых часов. Хотя чего там, можно было бы и чисто для шутки пропеть: «Занято». Дверь с протяжным скрипом отворилась, как раз под стать фильму ужасов. Цунаде даже развеселила эта мысль. Подавив улыбку, с интересом взглянула на полуночного гостя. Хатаке прошел в кабинет как всегда мягкой поступью, подобно подкрадывающемуся зверю. Остановившись прямо перед столом, он скользнул взглядом по часам и молча уставился в окно. Тяжело вздохнув, Цунаде подперла ладонью подбородок и мрачно глянула на подчиненного:
— Чего надо?
— Отпуск, мяса и девочек, — вытаскивая руки из карманов, брякнул он и, словно спохватившись, добавил, — Хотя можно и без мяса.
Женщина рассмеялась:
— Обойдешься без отпуска, — съязвила она и, окинув Какаши оценивающим взглядом, полюбопытствовала, — Как оно?
— Оно? — Хатаке задумался, — Дышит и матерится.
— Даже так? — она опять подавила зевок. За окном ухнула какая-то птица. Хатаке бесцеремонно присел на краешек стола и взглянул на начальницу сверху вниз:
— Собственно, сейчас гость требует банкета, — добавил он, невольно опуская взгляд к ложбинке меж грудей Пятой Хокаге. Цунаде с интересом наблюдала за выражением его глаз. Наконец, сменив позу, она тем самым отвлекла Хатаке от его «занятия».
— Банкет не помешает, — лениво потянувшись, женщина вытащила из стола бутылку саке и насмешливо взглянула на Какаши, — Прошу обеспечить закуску, дорогой. Я отдыхать, — заявила она, поднимаясь с кресла и выходя из кабинета.
Хатаке лишь пожал плечами, глядя на захлопнувшуюся за ней дверь:
— Так точно... — прошептал он, стоя в уже пустом кабинете и, невольно вскинул подбородок, когда Хокаге отворила дверь и, похабно улыбнувшись, добавила:
— И быстрее, Какаши, нам завтра еще миссии распределять.

* * *
«Оно» находилось где-то на нижних уровнях главного отделения штаба АНБУ. Собственно, «оно» представляло из себя особь мужского пола, то бишь мужчину, было обезврежено кучей техник, для проформы связано, приковано, да и заперто за семью печатями. Одна проблема, что это за парень такой — так и осталось загадкой. Виной была деревянная маска с единственным отверстием для глаза, которая упорно «не хотела» сниматься.
Покачивая бедрами и привлекая внимание охранников бутылкой со спиртным, Цунаде вальяжно прошествовала по коридорам отделения. Следом молча, без единой эмоции, ступал небезызвестный Хатаке Какаши, неся перед собой поднос с закусками. Собственно, то, что госпожа Сенжу шла развлекаться, ни у кого не вызывало сомнения. Оставался вопрос с кем из задержанных она будет проводить время. Но скоро и на него нашелся ответ, когда Пятая Хокаге Конохагакуре но Сато скрылась за дверьми одной из камер, в которой содержался некий «Тоби», по предварительным данным входящий в состав некогда влиятельной организации «Акацуки».
Стол и стул были принесены сиюминутно. Аккуратно, в манерах бывалого дом-управляющего, Хатаке Какаши положил на него поднос с едой и неслышно скрылся за дверью. Медленно опустившись на стул, Цунаде поставила на стол бутылку саке и угрюмо взглянула на прикованного к стене пленника, вид которого в неровном свете керосиновой лампы был весьма притягателен. У этого мужчины некогда было очень сильное тело. Сейчас же, исхудав и ослабев, оно вызывало восхищение, даже некое чувство заботы.
Скользнув взглядом по маске, которая неизменно закрывала его лицо, Цунаде Сенжу откупорила бутылку и отпила из горла.
— Мне тут сказали, ты жрать хотел, — между прочим заметила она, слегка поворачивая поднос, чтобы ее «собеседнику» получше была видна мясная нарезка. Тоби слегка приподнял голову, разглядывая содержимое.
— А что, рыбки нет? — послышался его мягкий голос, от которого у Цанаде почему-то мурашки пробежали по коже. Для женщины это чувство было весьма неожиданным.
— Есть рыбка, мой сладенький, — улыбнулась она, поворачивая поднос другой стороной. Тоби слегка потянулся вперед, что было весьма не удобно, если учитывать, что его руки скованы высоко над головой:
— И хлебушек? — с некой надеждой спросил он. Женщина рассмеялась:
— Нет хлебушка, дорогой. Кто знает нищету, тот мясо ест без хлеба, — пропела она, вновь прикладываясь к бутылке.
— Что за банкет без хлеба, — покачал головой пленник, — Хотя бы булку принесла или печенья...
— Не хочу, чтобы ты растолстел, сладенький, — парировала Цунаде, глядя на него сквозь полуопущенные ресницы и, подавшись вперед, хрипловато спросила: — Так может, продолжим, милый?
— О чем вы, сударыня? — сразу пошел он на попятную, прекрасно видя ее состояние. Цунаде усмехнулась, голос пленного пробуждал внутри нее давно позабытое чувство. Глупо было все сваливать на действие саке. Не отрывая взгляда от прорези в маске, она поднялась со стула и, словно плывя, подошла к Тоби почти вплотную. Шумно вздохнув и опершись левой рукой в стену рядом с его головой, слегка склонила голову.
— Маску сними, — шепнула она ему на ухо. Послышался его тихий гортанный смех.
— А вдруг я страшный? — неожиданно серьезным тоном парировал он. Женщина нахмурилась.
— Сколько ты суток без еды? Не надоело, что тебе жратву через катетер подают? — она взглянула в прорезь маски, прекрасно понимая, что этот человек владеет шаринганом. Кто же он? Хатаке уверен, что Мадара. Но тот человек мертв, и даже если так, попался бы он так глупо?
— Не волнуйся, красавица, я здоров как бык, — фыркнул он. Женщина опустила взгляд, скользнув им по ключицам, обнаженной груди... плотные штаны закрывали обзор всего остального. Опять шумно выдохнув, она прикоснулась ладонью к его груди и легонько провела ею вниз. Тоби откинул голову назад, но больше никакой реакции не последовало. Это забавляло, но на лице Пятой Хокаге не отобразилось ни единой эмоции.
— Ты грязный, — наконец выдохнула она, ощупывая пальцами пресс.
— Не гони. Меня каждый день из шланга моют, — почти не слышно ответил он и невольно сглотнул, когда ее пальцы скользнули под резинку штанов, — Ты ж не отрывать его собралась?
Цунаде усмехнулась и, наконец, оторвав вторую руку от стены, бесцеремонно стянула его штаны до колен и оценивающе взглянула на то, что народ так любит называть мужским достоинством.
— Твой член вялый, — наконец фыркнула она, подымаясь и опираясь локтем на плечо пленника. Тоби повернул к ней голову. Хотелось бы знать, какое выражение на его лице, но опять же - мешала маска. Тяжело вздохнув, Цунаде отвела взгляд и прошептала:
— Мне надо расслабиться, есть идеи? — как бы между прочим спросила она.
— Давай, развяжешь меня, — предложил он. Женщина прищурилась:
— А маску снимешь?
— Нет, — опять рассмеялся он, — Но могу возбудиться.
Женщина опять оценивающе окинула его тело взором и, почесав макушку, покачала головой.
— Это что, я потом на тебя взбираться должна?
— Есть вариант развязать.
— Велю голову отрубить, — парировала Хокаге.
— Злая вы женщина, госпожа Сенжу, — выдохнул мужчина, склонив голову. Цунаде скривилась.
— Не нервируй, злыдень, — процедила она, после чего попросту развернулась к столику с едой и потянула кусок соленой рыбы. Позади протяжно вздохнули.
— Спорим, у тебя сейчас слюнки текут, — усмехнулась она, облизывая пальчики и беря следующий кусочек.
— А спорим, я поимею тебя, так что коленки будут подкашиваться... — хрипло прошептал Тоби в ответ. Женщина замерла от неожиданности, так и не донеся облюбованный кусочек рыбки до рта. Внизу живота предательски все скрутило от нахлынувшего возбуждения. Хмуро взглянув через плечо на пленника со спущенными штанами, задумалась... На лице появилась похабная улыбка.
— Спорим.
* * *
Сидя в каптерке, Хатаке Какаши лениво перелистывал десятый томик небезызвестного романа «Ича-Ича», когда мимо него плавной походкой проплыла Цунаде и вытащила из шкафа связку ключей.
— Какаши, пока не скажу, двери не открывать, — пропела она и, кинув на сидящего рядышком АНБУ суровый взгляд, добавила, — И поставьте вокруг камеры звукоизоляционный барьер.
Почесав затылок, Хатаке проводил ее недоверчивым взглядом...
— Как же мы должны услышать, когда дверь открывать, если барьер стоять будет? — непонимающе спросил АНБУ, на что Хатаке лишь пожал плечами.
— Поставьте барьер на все отделение, — вяло промычал он, углубляясь в чтение излюбленного эротического романа.

* * *
Тоби слабо опустился на пол, осторожно прикасаясь к натертым опухшим запястьям. Цунаде молча откинула цепи с кандалами в сторону и присела рядом, залечивая его раны с помощью дзюцу.
— А если убью? — с интересом спросил мужчина. Она фыркнула и со всей силы стукнула его в плечо. Тоби впечатало в стену.
— Попробуй, — прокомментировала она, деактивируя технику и в который раз оценивающе скользя по мужчине взглядом. Маска раздражала.
Тоби хмыкнул:
— Свет выключи, — прошептал он, подавшись вперед и бесцеремонно положив ладонь на ее грудь. Цунаде с замиранием сердца следила за тем, как он четкими, размеренными движениями снимает с нее верхнюю одежду. Властно опустив полуобнаженную женщину на пол, Тоби навис над ней и неожиданно замер.
— Свет, — недовольно повторил он. Цунаде сглотнула, кивая. Выбравшись из-под него, потянулась за керосиновой лампой и быстренько ее потушила. Да... коленки предательски дрожали уже от осознания того, что она не знает лица этого человека, да что там… она даже не знала его настоящего имени.
Помещение полностью утонуло во мгле. В следующий миг широкие мужские ладони обхватили ее за талию и утащили вниз. Что-то глухо стукнуло по полу. Невольно обернувшись на звук, Цунаде почувствовала как горячее дыхание скользнуло по ее обнаженному плечу.
— Сладкая, — выдохнул ее пленник, проводя языком по ее шее и опять укладывая на пол...
— А где маска? — удивленно прошептала она, скользя пальцами по его лицу и ощущая мягкую бородку... — Никогда бы не подумала, что ты...
— Не брился давно, — выдохнул он. Скинув с нее сандалии и стащив с нее бриджи с бельем, провел шершавой ладонью по внутренней стороне ее крепких бедер. Там было влажно, что еще больше подогрело желание.
— Вполне неплохо, — хмыкнул он и, неожиданно подхватив ее под колено, закинул ногу себе на плечо. Резко вошел и подавил вскрик крепким поцелуем. Подавшись вперед, потянул ее за шею к себе, издевательски сбивая ритм, делая его то мягче, то резче и напористее. Женщина приглушенно всхлипнула, когда Тоби почти полностью вышел из нее и, опустив ее ногу, подхватил бедра и потянул на себя...
Оплела его ногами. Резкие глубокие толчки следовали один за другим, заставляя ее раз за разом вскрикивать. Словно издеваясь, этот человек мял ее грудь, кусал и целовал губы. Да так, что голова шла кругом. Вцепившись в его спину когтями, Цунаде невольно выгнулась, покачивая бедрами в такт, находясь почти на весу. Сказать, что ей это нравилось, ничего не сказать. Ее пленник тихо зашипел, когда она больно впилась в него зубами. Схватив ее за шею, стиснул пальцы. За что сразу получил кулаком в ранее ушибленное плечо. Вошел в нее особенно резко, болезненно, словно наказывая. Она хрипло застонала, обхватывая ладонями его лицо и притягивая к себе. Прерывистое дыхание обожгло щеки. Тоби на миг замер, удары собственного сердца бешено и гулко отдавали в ушах. В абсолютной темноте, когда друг друга можно познавать лишь на ощупь, чувства обострялись до неузнаваемости. В его глазах вспыхнул шаринган.
— Ты… — почти неслышно выдохнула Цунаде, всхлипывая от очередного его толчка, обнимая и лаская его, как только возможно. Чувствуя губами его улыбку, слыша его гортанный смех. Горячая влажная кожа скользила под пальцами, словно атлас, которую хотелось целовать и кусать, вырывая из чужой груди прерывистые хриплые стоны. Сорвав с ее волос ленты, мужчина намотал тонкие пряди в кулак и потянул на себя. Цунаде всхлипнула от очередного толчка и потянулась к его лицу. Провела языком по его губам, дразня и не давая поцеловать, улыбаясь и сжимая его в своих объятиях. Ловя его дыхание, дыша им, словно утопая в нем, прижимаясь все сильней и крепче...
Неожиданно оторвавшись от нее и выйдя, мужчина резко перевернул ее на живот и, схватив за волосы, потянул на себя, тем самым буквально ставя на колени и пристраиваясь сзади. Опять вошел, от чего она вскрикнула особенно громко. Ее руки безвольно ухватились за воздух, она открыла рот в немом вскрике, покачиваясь на весу в такт его неожиданно осторожным и медленным движениям, наслаждаясь и отходя от быстрого темпа. Чувствуя, как кончики его пальцев почти неощутимо скользят по животу все выше по ребрам, очерчивая напряженную грудь. Легкая цепочка влажных поцелуев по ее шее. Острые зубы нежно потянули мочку уха. На миг Тоби остановился, словно раздумывая. Цунаде громко и прерывисто дышала, тело предательски дрожало от этой дикой скачки. Властный толчок в спину повалил ее на локти. Потом горячее тяжелое тело накрыло ее сверху. Тоби навалился на нее всей своей тяжестью. Смахнув пряди взмокших волос с ее спины, он прикоснулся лбом к шее и, про себя усмехнувшись, продолжил, теперь непрерывно наращивая темп. Чувствуя, как напряжение внизу живота все нарастает. Как сжимаются вокруг его члена ее мышцы. Сводило с ума, заставляя не думать, отдаваясь желанию до последней ноты. Крепко схватив ее за шею рукой, почти душа, с каким то неистовством вбивался в горячее, сводящее с ума, податливое тело. Цунаде хрипела и, кажется, пыталась высвободиться из крепкого захвата, неприятно царапая руки. Отпустил, от всей души ударяя ладонью ее по ягодицам. Звонкий шлепок влился в чреду их стонов. Цунаде выгнулась, почти что извиваясь, царапая пол, не удерживая протяжного стона, чувствуя, как тепло наполняет ее изнутри. Тело сводило судорогой. Тоби шумно выдохнул, придавливая ее всей своей массой и замирая в попытке отдышаться и расслабиться. Помутневшее сознание не давало возможности думать. Чувство опустошенности и расслабленности негой расплывалось по телу, словно усыпляя...

* * *
Хатаке Какаши осторожно постучал в дверь. Ответа не последовало. АНБУ, столпившиеся за его спиной, напряженно переглянулись. Собственно, после того звукового концерта в исполнении задержанного и Пятой Хокаге Конохагакуре но Сато повод поволноваться был достаточно серьезный. Особенно если учесть, что последний час оттуда не доносилось ни звука.
— Открывайте, — велел Хатаке, не дожидаясь никаких ответов из-за двери. Сняв печати, которыми Цунаде запечатала вход изнутри, четверо мужчин ввалились в камеру. Мягким светом все освещала чуть надтреснувшая керосиновая лампа. Растрепанная Цунаде сидела за столиком и угрюмо смотрела на скованного, полуобнаженного мужчину, спящего на полу. Маска, доселе никогда не покидавшая его лица, сейчас валялась у стены, мозоля взгляд. Какаши невольно потянулся за ней, чтобы разглядеть поближе.
— Маску оставь, — хриплым, надорванным голосом прошептала Цунаде, отпивая из бутылки остатки спиртного.
— Как вы…
— Что я за врач, если не могу усыпить больного, — зло фыркнула она и, опрокинув на стол пустую бутылку, поднялась со стула и, пошатываясь, направилась к выходу. Сейчас у нее действительно подкашивались коленки.